Андрей Борисов: я не ругаю ни Америку, ни либералов

YAKUTIA.INFO. Андрей Борисов успевает многое и, главное, как режиссер – по нескольку спектаклей в год и причем в разных театрах. Вот и теперь он находится в Иркутске, где идет работа над постановкой об Александре Невском. А здесь, в Якутске в Русском драматическом театре, он ставит спектакль по пьесе Владимира Федорова "Два берега одной Победы". Постановка повествует о воздушной трассе Алсиб, существовавшей в годы Второй Мировой Войны. Андрей Саввич подробно рассказал нам о новой постановке и порассуждал о значении сохранения памяти о Великой Победе.

- Андрей Саввич, какая история положена в основу постановки?

- Если выйти на улицу и спросить сто, человек что такое Алсиб, ни один не ответит. А может быть, и тысяча. Это история подвига не только советских летчиков, но и американских, а еще простых тружеников аэропортов. Трасса была секретной, и история всячески замалчивалась. Я сам узнал о ней благодаря книге Ивана Негенбли. По крайней мере, историю Якутии я знаю очень хорошо, а вот с  этим эпизодом я не был знаком. Трасса была засекречена и информация была скрыта. Это как туманность Андромеды, Земля Санникова и в этом смысле эта история очень интересна для творческого человека.

"Во многих моих спектаклях герои как раз либералы.  И я, конечно, не ругаю ни Америку, ни либералов. Кстати, в спектакле есть герои американцы, и тем это и замечательно". 

Что особенного в этой истории?

- Пьеса Федорова меня привлекла особенно в преддверии 70-летия Победы,  тем более, когда открываются новые страницы истории. Сейчас мы работаем в театре очень напряженно, идут репетиции. А вообще хотим рассказать не только о подвиге, но и просто о людях. Поскольку бывает часто, что рассказывая о Великой Победе, имеет место  много пафоса, много патриотизма. В общем это я считаю правильным, поскольку даже "лобовой" патриотизм сейчас необходим. Но здесь история человеческих судеб, а это всегда интересно для театра – характеры, судьбы людей. От генералов и заканчивая простыми заправщицами. История любви, история преодоления. С одной стороны, природные катаклизмы, поскольку человек даже не лично преодолевает природу, когда выходит один на один со стихией. А наши морозы – это стихия. И тем  более, когда это связано с техникой. В те годы эти самолеты, которые создавались в Америке, много чего не учитывали, и поэтому человеческий фактор имел огромное значение. То, что не могла сделать техника, преодолевал человек. Сейчас мы уже привыкли, что за нас все делает техника. А здесь летчик должен лететь в этом самолете. И когда техника пасует перед природой – вступает человек.

- Какое, по вашему мнению, сейчас отношение к Великой Отечественной Войне?

- Есть у Шекспира такая гениальная фраза в пьесе «Сон в Летнюю Ночь»: "Им по незнанию эта боль смешна" - потрясающе. И вот современным молодым людям, да и не только молодым, и нам с вами, по незнанию боль этих людей становится смешной. Не зря же в разных городах, умаляя нашу Победу скачут, смеются, говорят разное. Но они же не виноваты, для них это игра такая – кто не скачет, тот москаль. А в это время во время войны многие сибиряки и якуты, в том числе, спасали Москву. Умирая от пуль, подрываясь на минах, они спасали столицу. А сейчас они скачут по незнанию. Незнание, невежество – это большая трагедия.  И кстати, поэтому необязательно использовать высокопарные слова, чтобы донести знание. Зачастую хватить простого объяснения, простыми словами. Вот я смотрю фильмы о войне и вижу очень много художественного вымысла. Вот взять фильм «Сталинград» - там история любви еврейки и немца, а где наши герои, кто-нибудь запомнил? И в результате мы так и не узнали о подвиге советских солдат.

- Подверглась ли пьеса переработке?

- Было переделано не так много. Владимир Федоров – это такой драматург, который дает импульс. А у актеров возникает зачастую потребность развивать своих героев, и это хорошее качество. И мы таким образом не дописываем, а разворачиваем идею. А для этого и нужен театр. Язык литературы и язык театра – это разные вещи. И многие этого не хотят понимать. Особенно драматурги. Язык театра – это не только слово, текст, он требует разворачивания идеи. Но у нас пьеса все же не по мотивам, а именно по пьесе.

"Если выйти на улицу и спросить сто человек, что такое Алсиб, ни один не ответит. А может быть, и тысяча. Это история подвига не только советских летчиков, но и американских, а еще простых тружеников аэропортов". 

- Какие сложности в работе с труппой театра?

- Мне Русский театр вообще нравится – актеры очень развитые ходят в музеи, читают литературу, смотрят кино на эту тему. Мне что-то все время приносят, показывают. Другое дело, как сыграть людей того времени? Но и не надо играть людей того времени, нужно играть их судьбы, характеры. У тех людей был совсем другой менталитет. Но рассказать об их драме, любви.

- Зачем именно сейчас нужен такой спектакль, если абстрагироваться от 70-летия Победы? И кто его зритель?

Даже если бы не 70-летие Победы, я бы все равно взялся за эту работу. Я еще раз повторюсь: память священна – есть такая песня, кстати. Когда в результате информационного бума, открытия многих новых аспектов войны, умаление этого подвига, умаление достоинства Победы особенно на лицо. Это не связано ни с современной политикой, ни с санкциями и т.д.  Чем дальше уходят события, тем больше появляется незнающих людей. Я родился в 1951 году - всего шесть лет после окончания войны. До сих пор еще живы люди, которые участвовали в войне. Но пройдет еще 10-15 лет и этих людей уже не будет. И поэтому появится больше возможностей для трактовок. Это не есть особенно чья-то вина. Хотя есть, конечно, те, кто специально искривляет историю. Чем дальше война, тем больше нужно прикладывать усилий к сохранению памяти.

- Но кажется, у нас в России значение Победы никак не умоляют, а скорее наоборот.

- Тут нужно отделить политику и идеологию от художественного творчества. Поэтому я как выходец из Советского Союза, и возраст у нас такой, когда нужно задумываться о главных ценностях. И поскольку основные заложенные во мне ценности были сформулированы при советском государстве, они для меня более фундаментальны, нежели те, что разворачиваются по всему миру и в России, в том числе, через так называемый глобализм, либерализм. Все это ценности индивидуализма. Хотя, конечно, во многих моих спектаклях герои как раз либералы.  И я, конечно, не ругаю ни Америку, ни либералов. Кстати, в спектакле есть герои американцы, и тем это и замечательно. Но самое главное это ценности, о которых идет речь в спектакле и на которых держится наша страна.