Шанс на выживание: На какую помощь может рассчитывать бездомный в Якутске?

YAKUTIA.INFO. Никто и никогда не знает, в какую ситуацию может попасть. Бездомные люди – лица, которые в большинстве своем думают, как бы сегодня-завтра не умереть с голоду. Что может дать бродягам шанс на выживание в столице алмазной республики – изучал корреспондент «Якутия.Инфо».

«ТИРЭХ»

Главным государственным учреждением города, занимающегося адаптацией и реабилитацией бездомных людей, является «Тирэх». Это пункт временного пребывания для обратившихся в организацию людей.

Елена Григорьева, заведующая отделением соцадаптации «Тирэх»:

— Елена Иннокентьевна, помимо акции «Путь домой» (о которой ранее уже писали в СМИ), какие еще мероприятия планируется провести?

— У нас есть акция «Горячее питание». Это выездные услуги срочного характера для лиц, попавших в трудную жизненную ситуацию, которые не имеют жилья, ведут бродяжнический образ жизни. Акция включает в себя обеспечение единоразовым питанием, вещами первой необходимости, в рамках государственного задания. Будут разовые услуги. Эта выездная работа будет проводиться в области Автовокзала, с последующим масштабированием. Количество проведения проекта будет либо два раза в год, либо три раза в год, особенно в холодное время.

— Почему бы для большей эффективности не скоординироваться с другими организациями помогающим бездомным, вроде «Сэва» (об этом читайте далее)?

— Мы в основном ведем работу по межведу с некоммерческими организациями, выступающими поставщиками социальных услуг, которые оказывают помощь лицам, попавшим в трудную жизненную ситуацию.

Общественные объединения, вроде озвученной вами «Сэва», на нас не выходили. Мы, наверное, сталкивались с ними в каких-то научно-практических конференциях как приглашенные. Но все-таки мы работаем в рамках государственного задания, потому что мы бюджетное учреждение.

Но если они на нас выйдут, будем только рады сотрудничеству.

— Бюджета хватает?

— Да, конечно. Мы работаем по стандартам и по нормативам, которые утверждены постановлением правительства.

— Сколько людей в год проходит у вас адаптацию?

—В прошлом году через нашу организацию прошли адаптацию 265 человек, в позапрошлом году 241 человек, а до коронавирусной пандемии эта цифра достигала до 645 людей в год.

Цифры пошли на спад из-за ограничительных мер, связанных с ковидными мероприятиями. Появились определенные требования: при поступлении в наше учреждение, человек должен выдержать карантинные меры. Всё только заявительного характера и по согласию человека, мы никого насильно не привлекаем, все на добровольной основе.

— Официальная статистика гласит, что в городе Якутске находится около 400 бездомных людей. Однако по ощущениям многих, их гораздо больше. Что вы думаете по поводу этих подозрений?

— Да, значительно больше бывает, потому что эта цифра достигала до 720 человек. И это только обратившиеся через нашу организацию. Среди них есть потерявшие жилье, люди с неоформленной пенсией, утерянными документами, иностранные граждане, погорельцы, жертвы мошенников, есть лица с неустановленным гражданством, идет установление их личности.

Мы их адаптируем, у нас они находятся от одного месяца до полугода. В рамках этого периода наши специалисты по социальной работе распределяются, составляют анализ и помогают наладить родственные связи. Занимаемся вопросом трудоустройства, либо отправкой по месту жительства. Бывают и такие, которые приехали на заработки, и по какой-то причине оказались без денежных средств, чтобы выехать обратно. Мы ведем постоянную работу с ЗАГСом города Якутска, с МВД и с паспортным столом – в общем, со всеми структурами, которые охватывают такую деятельность.

— Люди, прошедшие полную реабилитацию, как-нибудь поддерживают с вами связь?

— Есть повторно обратившиеся. Бывает, что на сезонные работы устраиваются. Есть люди с судимостью по тяжким преступлениям. По требованию Трудового кодекса есть некоторые нюансы, что они не могут найти себе подходящую работу, даже если по их профессии, но люди с судимостью, хотя эта судимость у них погашена. Основные структуры требуют справку о наличии судимости. Вот с этим и сталкиваются наши получатели социальных услуг. Они не могут найти работу, поэтому вынуждены участвовать лишь на сезонных работах, либо устраиваться в частные структуры на договоренности.

Людей, прошедших адаптацию, мы иногда даже встречаем на улице, но чисто с психологической стороны они не хотят вспоминать ту сторону своей жизни. Есть, конечно, и такие, которые благодарствуют, звонят, периодически рассказывают о себе.

После небольшой экскурсии по зданию «Тирэх» наш корреспондент взял комментарии у подопечных учреждения.

Петров Александр Олегович, обратившийся в «Тирэх»:

— Я временно оказался в трудном положении и по совету знакомых пришел в это заведение, где мне оказали очень большую помощь. Помогли материально, одежду дали. Хорошее заведение. Знакомые тоже проходили здесь. Нашли работу, жилье, и вот мне подсказали.

Раньше не слышал про помощь от других организаций, но знал про помощь от церкви, но к ним не обращался. Потому что о «Тирэхе» услышал раньше.

Мечтаю трудоустроиться и восстановить родственные связи. Ведь у меня была семья, хочу вернуться в семью.

Анна, обратившаяся в «Тирэх»:

— Я здесь впервые, мне некуда было идти, поэтому и оказалась здесь. Не слышала о другой помощи. Хочу найти работу. А в семью меня не пустят.

Не «Тирэхом» единым

Оказывается, в городе функционируют еще два подобных учреждения для помощи бездомным. Одна из них «Линия жизни» – Межрегиональная Общественная Благотворительная Организация социальной адаптации граждан. «Линия жизни» была создана в 2015 году в Якутске. Как следует из их описания в открытых источниках, они помогают людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию – кормят, предоставляют ночлег, помогают восстановить утраченные документы, ищут родственников и близких людей, помогают найти работу и временное жилье, приобретают билеты на родину, оспаривают незаконные сделки с недвижимостью и защищают права бездомных людей. 

Организация благотворительная, создана командой единомышленников. Самостоятельно ищут спонсоров, собирают пожертвования от граждан и организаций, готовят проекты для участия в конкурсах по предоставлению грантов и субсидий.  

«Алмаз»

Об «Алмазе» найдено очень мало информации. Общественная организация помогает бездомным людям пережить зиму в Якутии. Начала работать в 2015 году. Помогает бездомным получить углубленную психологическую помощь и трудотерапию. 

 «В этом году мы выиграли грант Министерства по делам молодежи «Здоровье молодежи – ценное наследство», грант Президента России «Трудом славен человек» и грант Министерства труда и социальной защиты РФ «Сила веры», – сообщил председатель общественной организации «Алмаз» Серафим Иванов в интервью Якутия24 в 2015 году. 

Помимо специализированных учреждений для помощи бездомным, существуют независимые объединения, которые сугубо своими личными силами пытаются хоть как-то помочь людям, оказавшимся в трудной ситуации. Об одной из таких маленьких организаций я услышал совершенно случайно. Как оказалось, каждую субботу в час дня, на скверике перед ТЦ «Palladium» собирается небольшая группа, бесплатно кормящая любого желающего. Название этой группы – «Сэва».

Ольга, участница «Сэва»:

— У нас это не какая-то коммерческая или волонтерская организация – это группа добровольцев. Группа называется «Сэва», что в переводе с санскрита означает «служение». Наша миссия заключается в том, чтобы каждую субботу собираться в 13 ч и готовить пищу для людей, попавших в трудное жизненное положение. Готовит у нас тот, кто отзовется. Пища у нас вегетарианская. Мы помогаем уже на протяжении четырех лет.

— Почему вы решили этим заняться?

— Чтобы помогать нуждающимся. Школа йоги «Джива-Шакти», учителем которой является Мария Ли, и мы, ее ученики – основные участники группы «Сэва».

Но у нас нет какой-то определенной точки или места, где мы базируемся. Всё добровольно, каждый может присоединиться к нам, есть своя группа в WhatsApp. Там мы договариваемся каждую пятницу, кто будет в субботу участвовать в «Сэве», кто что приготовит.

Основная масса бездомных уже знает это место, но иногда приходят новые люди.

— Просили ли вы о помощи у каких-либо организаций?

— Нет, такого не было. Сами скидываемся деньгами и покупаем, например, зимнюю одежду. Также еще есть дом-интернат, где тоже есть ребята, которым мы помогаем. К помощи сами не обращались, но будем рады любой помощи и новым участникам.

— Сколько в среднем нуждающихся приходит к вам?

— В среднем приходит человек 17-20. Узнают о нашем расположении через сарафанное радио.

— Официально в Якутске находится около 400 бездомных. С вашей точки зрения, это правда?

— Я как-то даже не задумывалась об этом, но мне кажется, их намного больше.

— Кто-нибудь предъявлял претензии к деятельности вашей группы? Например, жильцы ближайших домов, или Никольский храм.

— Напрямую нам никто не предъявлял претензий. Всегда стараемся, просим наших подопечных убирать за собой мусор. Это единственное, что могло бы возмутить жителей, но после себя мы мусор никогда не оставляем. Бывает такое, что мы приходим, а тут уже грязно. А так, нет, никаких претензий не бывает.

— Как бы вы оценили работу ведомств, помогающих бездомным? Эффективно ли они работают?

— Положительно. Не могу давать какие-либо негативные оценки, поскольку любая помощь – это очень хорошо.

— Какой средний портрет человека, приходящего к вам поесть?

— Если говорить о внешнем портрете, возрасте, то это люди от 40-50 лет, но бывают, увы, и молодые.

— Есть ли у них какая-то общая история того, как дошли до бездомного образа жизни?

— Мы не ведем с ними беседы, потому что для этого существуют специальные центры психологической помощи.

— Помимо вашей группы, кто-нибудь занимается подобной благотворительностью в городе?

— Не знаем, но наверняка их много. С другими социальными проектами не кооперируемся.

Среди всех собравшихся в скверике сильно выделялась маленькая пожилая женщина в желтом одеянии. Передвигалась она очень медленно, волоча за собой дорожный рюкзак на колесиках. Выглядела гораздо опрятнее остальных, и чувствовалось, что живет она точно не на улице. Подойдя к нашим добровольцам за порцией еды, она не удержала тарелку с борщом, от чего вся еда упала на землю. Сильно и множество раз извиняясь, бабушка взяла вторую порцию борща и положила ее в свой саквояж. Уходя из скверика, она оставила за собой тоненькую струйку красного следа, прямиком из сумки. Наш корреспондент решил узнать историю жизни пожилой женщины.

Радченко Людмила Андреевна, нуждающаяся:

— Папа героически погиб на поле боя. Хожу насчет квартиры – не дают. Еле перезимовала. Потом пришли какие-то волонтеры, поставили, говорят, временное окно на кухне. Всю мебель хорошую забрали, стенку тоже, привезли вместо этого шкаф со школы, линолеум с дырами тоже оттуда принесли, потом постелили мне его в спальне. И говорят, что больше мы ничего делать вам не будем.

Окна и двери теперь не закрываются, хоть бы «запенили» их или что. А обещали, что «все мы вам сделаем», а потом бросили и телефон теперь не поднимают.

Ходила и писала в Жилфонд, сказали, что «детям войны» не положены квартиры. Ходила в мэрию, сказали идти в Жилфонд. Потом ходила в Совет ветеранов, они тоже написали в Жилфонд, а те все равно ответили, что не положено это.

Отец погиб на поле боя, голову свою положил. Я родила семерых детей, вырастила их. Сына менты убили, взяли и три дня у себя держали, а на четвертый день звонят, говорят – «приезжайте на опознание». Дочка лежит парализованная, ее сейчас оформляют в Дом престарелых. И мне никакой помощи от государства…

Ситуация заставляет задуматься: человек, переживший Великую Отечественную войну, питается сейчас наравне с бомжами.

Треть от пришедших в сквер составляли женщины. Мое внимание привлекла немолодая пара, сидящая поодаль от всей группы.

Евгения, нуждающаяся:

— Пенсия маленькая, ну что это такое – 15 штук? За квартиру заплатил, за коммуналку заплатил – и всё. Сиди как хочешь потом, пальчики облизывай. Дети здесь живут, дети мне помогают. Но я им не хочу мешать, поэтому живу с мужем. Очень хочется, чтобы пенсию подняли. Мы тут мимо проходили просто, а так я в первый раз тут. Решили пообедать, так сказать.

«А вот в наше время…»

Бытует миф, что в СССР бомжей не было. Когда в социальных сетях размещаются фотографии или видео с присутствием бездомных в общественных местах, то тут же возникает «ностальгия» по 209 статье УК РСФСР (Занятие бродяжничеством или попрошайничеством). Так какой же метод борьбы с бродяжничеством лучше – советский или российский? Нужна железная рука или мягкий подход? С этим вопросом мы обратились к философу, преподавателю СВФУ Валерию Надькину.

— Во-первых, бичи были всегда. В советское время тунеядцы были, была статья в Уголовном кодексе, за которую человек мог получить срок от двух до четырех лет, а в тюрьме он, конечно же, работал.

Еще существовали вечерне-трудовые профилактории, куда направлялись в основном алкоголики, ведь бездомные были еще и сильно пьющие. С ними там работали, выдавали паспорт, документы. Расселяли, возможно, по коммуналкам, но за квартиры ведь все равно надо платить и ухаживать. А люди снова бродили, возвращались на улицу.

Мне кажется, что сегодня это всё очень сложно организовать, потому что сразу возникают вопросы: на каком основании человека помещать в лечебно-трудовой профилакторий, если их возродить? С жильем то же самое, ведь это всё платно, а каким образом бездомные будут платить?

Советский опыт здесь очень трудно применить. Другое дело западный опыт – благотворительные организации, которые предоставляют жилье, оплачивают ночлежки. Вот у нас могли бы так сделать.

Еще будучи подростком, я обратил внимание на то, что среди бездомных было очень мало азиатских лиц. Возможно, что семьи были крепче, и пьющего человека прятали. В основном на виду попадались лишь люди славянской внешности.

А вот где-то уже начиная с нулевых годов сплошняком пошли лица с азиатской внешностью. Я предполагаю, что тогда каждый стал сам за себя, и возиться со взрослым человеком, прятать его, перестали. В конце концов, человек может сам решать какие-то вещи. В этом плане чисто антропологически лица бичей изменилось. Но это лишь мое личное наблюдение.

Поэтому я могу сказать, что здесь надо искать какие-то другие вещи по борьбе с бродяжничеством. Обратиться к западному опыту, либо организовать мягкий аналог лечебно-трудовых профилакториев. Строить для бездомных максимально возможное дешевое жилье, но опять же всё это упирается в деньги: за счет кого это будет делаться? Согласны ли сами люди?

Мне кажется, главная работа должна быть направлена на то, чтобы бездомных не становилось больше, строже следить за всем этим процессом.

Что предпринимают власти

В интервью Yakutia.Daily Уполномоченный по правам человека республики Сардана Гурьева сказала: «Мы внесли предложение в Госсобрание Ил Тумэн о разработке проекта закона, направленного на профилактику бродяжничества, попрошайничества и реабилитации, ресоциализации лиц, освободившихся из мест лишения свободы. Нужен именно государственный механизм».

А еще в России хотят ввести программу строительства приютов для бездомных. В начале июня 2022 года в Градостроительный кодекс РФ предложили внести положение об обязательном создании ночлежек при планировании районов, а также развивать сети таких объектов по стране. Основная причина сложившейся ситуации — отсутствие в Градостроительном кодексе РФ норм, обязывающих при территориальном планировании и градостроительном проектировании предусматривать такие объекты.

Проблема ночлежек становится особенно актуальной в связи с событиями на Украине, указала эксперт Института экологии НИУ ВШЭ Ирина Тельнова. Много людей приехало к родственникам или используют временное жилье, но в любой момент ранее благополучные и высококвалифицированные работники могут оказаться без возможности оплатить ночлег, пояснила она.

Еще один негативный триггер — это неминуемые сокращения сотрудников ряда компаний, прекративших свою деятельность. Есть прямая зависимость между экономической ситуацией и количеством бездомных, — добавила эксперт.