Год театра, театр для народа и тайм-аут Саха театра: Андрей Борисов о театральной корпорации в Якутии

YAKUTIA.INFO. Если на дворе Год театра, то, разумеется, нужно этот самый Год театра с кем-то обсудить. А в Якутии, в общем-то, и не стоит вопросов, с кем это будет лучше сделать или, во всяком случае, с кого начать. Конечно, с Андрея Саввича Борисова. Режиссера, почти двух десятилетнего министра культуры, настоящего театрала. А в последние годы еще и государственного советника. В общем, беседовать с ним всегда интересно. А совсем недавно Андрей Саввич был еще и единственным представителем Дальнего Востока, кто принял участие в работе оргкомитета по проведению Года театра в России. И собственно об этом он и рассказывает в интервью «Якутия.Инфо». А также еще и о том, каким он видит этот Год театра, и в Якутии, в первую очередь, и вообще рассуждает о современном театре. И... о тайм-ауте Саха театра.

В Якутии десять профессиональных театров. На дворе Год театра, но все же идут разговоры о том, что театров слишком много. Не только в Якутии, а вообще по всей России. И какие-то из них нужно реформировать или закрывать. Что вы можете по этому поводу сказать, говоря о Якутии?

Когда я был министром, в свое время был такой норматив – два театра на Якутск. А мы пошли на такой беспрецедентный шаг сделать в городе несколько театров. И в 90-е годы мы создали, например, Театр Эстрады и Театр танцев. Если говорить о последнем, то есть Театре танца, то мне хотелось, чтобы этот коллектив вышел за пределы чисто танца и приблизился именно к театральному искусству – то есть из ансамбля он должен был превратиться именно в театр. А этого, на мой взгляд, сделано не было, он не нашел той эстетики, которую представлял. Театр Эстрады же, как мне кажется, должен был стать некой материальной базой, где эстрадное искусство получило бы развитие. А когда туда пришел директор Алексей Егоров, он захотел ставить там мюзиклы, а понятие театра все-таки шире, чем просто мюзикл. Есть у нас еще Театр юного зрителя, а такой театр должен быть в республике. А он вырос из Театра юмора и сатиры. Я даже шутил с его директором Алексеем Павловым называя его ТЮС, а не ТЮЗ. Ну, так вот - этот театр должен быть двуязычным, а этого нет. Там должно быть две труппы - русскоязычная и якутскоязычная.

Идем дальше - Театр Олонхо. Я, как его создатель, могу много о нем говорить, но скажу только следующее - это почти как пекинская опера, это такой классический театр. И это не драматический театр, не оперный театр, а именно классический театр. Есть у нас еще и такое явление, как Театр малочисленных народов, и его появление тоже было востребованным. Хотя когда этот коллектив создавался, я был вполне согласен на определении не театра, а скорее как танцевально-фольклорного коллектива, который выпестовывает культуру, ритуалы и танцы малочисленных народов. А, например, в Нюрбе театр был создан в 70-е, а в Мирном театра не было. А я всегда говорил: вы не станете городом без театра, и театр был создан. Он нужен там. Это вкратце о том, что появилось.

А если все же возвратится к вопросу.

У любого процесса есть время разбрасывать камни, а есть время их собирать. Если подходить к этому процессу государственно, то объединительные процессы происходить будут, хотим мы этого или нет. Это не значит, что какой-то коллектив или направление потеряется - тут не стоит чего-то бояться. К примеру, Русский театр и Саха театр объединяться, конечно, не будут (смеется). Я говорю скорее о создании некой театральной корпорации.

То есть, проще говоря – один бюджетополучатель, но разные коллективы?

Да. И это делается, разумеется, не только в сфере искусства.

Но это скорее предположение или уже что то конкретное. Например – Театр эстрады и Театр танца уже под одной крышей.

Это не моя прерогатива, а дело Министерства культуры и самих коллективов. Но все же такие закономерности имеют место быть.

Но все же в кулуарах театрального сообщества говорят о том, что театров слишком много. Причем государственных.

Может, нужно меньше театров в Москве, их там действительно очень много. А по России… Хотя за последние годы и по стране в целом возникло очень много театров, которые не совсем востребованы. А вообще когда театральному человеку задают такие вопросы, то ответ будет, если даже он будет мыслить государственно, как у меня - все равно за театр. Пусть лучше будет в два раза больше театров в стране, чем тюрем! Пусть люди, молодежь ходят в театры, чем в ночные клубы.

Вы принимали участие в оргкомитете по проведению Года театра в России. Что предлагали? И что было интересного?

Что любопытно, из Зауралья было всего два представителя – это худрук Новосибирского городского драмтеатра Сергей Афанасьев и я. И мы были ответственны за две трети России (смеется). Я выступал на собраниях оргкомитета дважды. Во-первых, я показал карту духовного Транссиба (Один из проектов Андрея Борисова. Поезд из Москвы до Владивостока с разными театральными коллективами - авт.) и в связи с Годом театра, соответственно, предложил театральную составляющую – провести фестиваль «Желанный берег». А ведь этот фестиваль был востребован в свое время (имеется в виду кочевой фестиваль «Желанный берег») и проходил в Хакасии, Калмыкии, Бурятии. Кстати, Ольга Голодец (зампред правительства РФ - авт.) оценила эту карту. Но потом, посмотрев на уже оговоренную программу и на бюджет Года театра в 1,5 млрд. рублей, в общем-то понял, что идея не реализуется. На всю Россию этого бюджета, конечно, очень мало.

Не пошел Духовный Транссиб.

Нет. Но с другой стороны эта идея, возможно, подвигла как раз создать Театральный марафон. Я посмотрел на карту этого марафона и она мне очень напомнила наш Духовный Транссиб.

Только движение в другую сторону. С Востока на Запад, а не с Запада на Восток.

Да. И движение идет не на поезде. Это скорее эстафета, а не марафон. Тут нужно высказаться. Даже здесь мы мыслим спортивными категориями – марафон, эстафета, олимпиада. Почему не мыслим в рамках терминологии искусства? И опять таки «Желанный берег» звучит намного более по театральному. От Калининграда до Владивостока – наш Желанный берег. Это же все моря, океаны, реки, на которых стоят наши города. Название - очень образное и теплое. А мы говорим «марафон»… И движение опять идет в сторону Запада, Европы. А ведь с трибун делаются заявления, что нужно двигаться в сторону Дальнего Востока, развивать его. А у нас по-прежнему все идет в Москву.

Еще какие-то предложения вы высказали?

О проекте «Древо жизни», который предполагает визуализацию эпосов народов России. А за этим стоит фундаментальное направление. Но это тоже там не поняли. Ведь эпосы есть у татаров, башкиров, хакассов, якутов, у других народов. А в то же время русское эпическое наследие не такое сильное, а у нас Олонхо - это сотни сюжетов. Одним словом, эпосы, по их мнению, не есть опора русской театральной культуры. Они не поняли, а я со своей стороны не стал вдаваться в объяснения. Да даже в Якутии этого не совсем понимают.

А если говорить об опасениях, которые высказывались в ходе обсуждений?

Например, Александр Калягин вначале очень резко высказался по поводу первоначального варианта программы Года театра. Но потом все же ее приняли и почти без изменений. Калягин, думаю, понимает и финансовое состояние и в целом дела, происходящие в культурной сфере. А вообще Год театра - это не только спектакли, но еще и форумы, дискуссионные площадки. И вот там мне бы хотелось поставить такой вопрос - «Где русский театр?», «Где русский классический театр?» Я у себя об этом спрашиваю, у других спрашиваю. И может в Год театра, я увижу спектакль, который выражает именно эстетику русского театра.

А его разве нет?

Сейчас слишком много экспериментов. Предположим, пойдет в театр простой гражданин, который редко туда ходит и увидит, например, спектакль «Гроза». А его в школе учили, что главная героиня Катерина – это луч света в темном царстве, а на сцене ему показывают, что это все о вожделении, что Катерина настолько хотела мужика, что все это и привело к трагическим событиям. Тот же Островский говорил, жизнь так пошло пошла. И вот все это пошлое переводят на сцену. Эту жизнь, а с ней и мат и обнаженку. Как в жизни.

Но у человека же должен быть выбор. Хочет увидеть классический спектакль, то он идет смотреть классический спектакль, а хочет какую-то интересную трактовку, то идет на другую постановку. Но в любом случае, хорошо, когда есть из чего выбирать.

Ну, ты рассуждаешь, как искушенный человек, который разные постановки видел. А театр – он для кого? Для обычных людей, для народа. Театр - он не для критики, не для элиты, а для народа. Государство дает деньги театрам для просветительских целей, а не для того, чтобы кто-то изгалялся и самовыражался на сцене. И я, как режиссер, тоже себя ограничиваю.

Ну так мы далеко можем зайти. Возвращаясь к оркомитету. Вы говорили, что поднимались и вопросы о театральном образовании.

Кстати, да. Это очень важная тема, которую поднял художественный руководитель Татарского театра Фарид Бикчентаев и он очень резко высказался о том, что сокращаются театральные учебные заведения в регионах. Убирают бюджетные места. То есть идет процесс, когда опять-таки все переносится в Москву и Санкт-Петербург. Но они не смогут охватить всю Россию. Не является ли это некой духовной централизацией? И, кстати, как раз ректор ГИТИСа предлагает прекратить обучение театральному искусству в регионах. А это, конечно, неправильно. Генеральная линия русского, российского театра необходима, но это не значит, что какое-то учебное заведение из центра должно открывать свои филиалы в регионах. Нужно сохранять свои школы.

Понятно. Что можете сказать о ваших ожиданиях и надеждах об этом особенном театральном годе в Якутии?

Сначала скажу как человек государственный. Очень рад тому, что Театр эстрады и театр танца нашли свою крышу и надеюсь, и у Театра Олонхо она тоже появится. Дай Бог, чтобы и ТЮЗ увидел некую перспективу в этом отношении, поскольку нынешнее здание находится в плохом состоянии. Ведь если у нас есть эти театры, то государство должно создавать для них определенные условия. И этот процесс, мне кажется, начался. Сейчас уже принимается решение о проектировании и строительстве многофункционального объекта с концертным и выставочным залом. И надеюсь, что в этом году какое-то конкретное решение по этому поводу будет. Но самое главное для нашей республики в Год театра – это творчество, новые хорошие спектакли, чтобы театры осмыслили свою миссию. И, конечно, театрам нужна публика, а еще чтобы произошел некий сдвиг в общественном сознаниии. То есть, хотелось, чтобы театр стали понимать как одну из важнейших духовно идеологических составляющих нашего общества.

И еще последний вопрос к Вам, как к художественному руководителю и режиссеру. Что будет в Саха театре?

Недавно мы собирались с коллективом, и я сказал, что в этом году мы возьмем тайм-аут. Еще раз посмотрим историю, проанализируем репертуарную политику. Как мы можем переориентироваться.

Тайм-аут? Интересно…

Что такое Саха театр – это якутская литература, немного русской драматургии и мировой классики вроде Шекспира и Брехта. Но мировая драматургия ведь очень богата и нам нужно оглянуться на мировое театральное пространство. И я дал задание читать, и в первую очередь северную драматургию, скандинавских авторов. Почему? Мы развиваемся, и Якутск чем дальше, тем больше становится городом. А ведь процентов на 90 наш Саха театр - это сельчане, а сейчас появляется поколение родом из города. А о темах и вопросах, существующих на Севере, и о которых писали скандинавские драматурги, начинают пульсировать и здесь. Среди имен Ибсен, Стриндберг, Борген, современные драматурги очень интересны. Казалось бы - все должны стараться ставить, а Саха театр берет тайм-аут, нужно вникнуть и когда это сделать, если не в Год театра? Вот такое, надеюсь, будет направление.