Егор Борисов: «Никаких санкций в отношении Арктики быть не должно»

YAKUTIA.INFO. В преддверии крупного международного форума Arctic Circle в Рейкьявике Глава Республики Саха (Якутия) Егор Борисов рассказал информационно-аналитическому агентству «Восток России» о том, как забытые территории Крайнего Севера обретают «второе дыхание», зачем сотрудничать с Аляской и каким образом можно значительно сократить путь из АТР в Европу.

– Егор Афанасьевич, Якутия принимает активное участие в реализации государственной политики РФ по вопросам Арктики. Расскажите, пожалуйста, какие изменения в последние годы произошли в Арктической зоне страны в целом, и в Якутии в частности?

– Руководство страны и республики уделяет пристальное внимание Арктике по нескольким направлениям. Во-первых, у нас в Якутии, в отличие от остального мира, экстремально холодные арктические территории обжиты. Там живут и работают тысячи людей, которые нуждаются в комфортных условиях, тепле и продуктах, образовании и медицине. Поэтому мы должны развивать там промышленность, создавать инфраструктуру, обеспечивать транспортную доступность. Это целый клубок проблем, и его не так просто распутать. Во-вторых, Арктика – богатейший край, обладающий огромным потенциалом полезных ископаемых, углеводородов, которые надо осваивать. Кроме того, особо стоит вопрос транспортной логистики, связанной с Северным морским путем (СМП). Именно развитие Севморпути создает условия работы в Арктике. Это кратчайший путь из Азии в Европу, который в свое время осваивался, а потом был заброшен. Теперь его приходится возрождать заново. Пожалуй, вот три основных момента, по которым требует нашего пристального внимания Арктика.

Что происходит в Арктической зоне республики сейчас? К сожалению, в начале 1990-х годов отечественные реформаторы посчитали, что с точки зрения экономики Север невыгоден, так как требует больших затрат. Они решили, что выгоднее переселить людей с северных территорий. В результате долгое время на северные районы, в том числе и на людей, которые там живут, власти страны внимания не обращали. В Якутии поддержка коренных малочисленных народов осуществлялась только с точки зрения выживания. Теперь приоритеты изменились, и мы говорим уже о том, что Арктическую зону давно пора приводить в порядок. Мы вкладываем средства в жилищно-коммунальное хозяйство, улучшаем жилищные условия, строим там школы, больницы, стремимся повышать ответственность руководителей республики, министерств и ведомств.

– Этот год был объявлен в Якутии Годом Арктики в Якутии. Что за этот период в плане развития арктических территорий было сделано?

– У нас разработана программа поддержки арктических районов, и, конечно, мы возлагаем большие надежды на то, что этот год станет отправной точкой для дальнейшей работы в Арктике.

На севере Якутии, в таких поселках, как Тикси, который каждый год подвергался стихийным бедствиям и авариям, прежде регулярно возникали серьезные проблемы в сфере жилищно-коммунального хозяйства. Мы израсходовали более 1 миллиарда рублей, восстановили систему и сегодня создали достаточно неплохие условия для проживания. В Булунском районе создается научно-исследовательская станция по изучению Арктики «Остров Самойловский». Почти во всех арктических районах мы начали строить школы, детские сады. Мы поддерживаем и выплачиваем заработную плату оленеводам за счет бюджета.

В Республике Саха (Якутия) наблюдаются большие сложности по транспортным коммуникациям. Чтобы удешевить стоимость пассажирских перевозок, на Севере между районами и из Якутска, мы их дотируем.

В Арктической зоне не хватает кадров – учителей, врачей. Со специалистами, которые едут устраиваться на работу в Арктику, мы заключаем договора, и если человек работает там в течение 5 лет, то мы выплачиваем ему половину стоимости квартиры. На сегодняшний день по этой программе мы привлекли уже 60 специалистов. Вот те практические шаги, которые мы делаем.

– В Арктическую зону Якутии входят 13 районов, которые являются кладезем природно-сырьевых ресурсов. Раньше в них было развито производство: так, в Усть-Янском улусе на базе месторождений Яно-Индигирского оловоносного района был создан Депутатский ГОК, Куларского золотосного месторождения – ГОК «Куларзолото» и в Верхоянском улусе на месторождениях золота Лазо и Чугас – прииск «Адычанский». Затем предприятия обанкротились, а поселки Лазо, Наледный, Полярник, Тенкелья и другие перестали существовать. Люди уезжают с Севера. Какова нынешняя тенденция? Как удержать население и восстановить производство?

– Действительно, в начале 1990-х годов в северных районах работали крупные предприятия по добыче олова в Усть-Янском районе, по добыче золота – в Верхоянском, Оймяконском, Томпонском районах. Как я уже сказал, когда начались рыночные реформы, градообразующие предприятия во всех крупных северных поселках были закрыты, вместе с ними угасли и поселки. В 1992-1994 годах из региона уехали десятки тысяч человек. Сегодня жизнь в якутской Арктике снова начинает теплиться, хотя о былых масштабах говорить рано – вряд ли в ближайшие годы возродятся поселки вроде Лазо или Северного.

Между тем, пришло время налаживать на севере производство. Если конъюнктура рынка будет позволять выходить на рентабельное производство, то мы будем пересматривать позиции по добыче олова. Наши партнеры уже инвестируют средства и начинают заниматься оловодобычей в Усть-Янском районе.

По золотодобыче компания «Полюс золото» планирует осваивать Нежданинское месторождение в Томпонском районе. Большое внимание в республике уделяется не только золоту и олову, но и другим полезным ископаемым, таким как углеводороды, уголь. В Анабарском районе разрабатываются месторождения нефти и газа. На шельфе в море Лаптевых «Роснефть» приступила к исследованию нефтегазовых месторождений. Исследуются угольные и редкоземельные месторождения. Причем лицензии на разработку приобретают российские инвесторы, что, на мой взгляд, очень важно.

– Арктическую политику в России регулируют три документа: «Основы государственной политики РФ в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу» от 2008 года, Стратегия развития Арктической зоны и обеспечения национальной безопасности до 2020 года (утверждена в 2013 году) и государственная программа «Социально-экономическое развитие Арктической зоны РФ на период до 2020 года» (утверждена в апреле 2014 года). Денег на эту программу пока нет, поэтому все арктические российские проекты могут работать в рамках 14 отраслевых программ, где прописана Арктическая зона и которые имеют финансирование. Какие отдельные программы, затрагивающие Арктику, реализуются в Якутии?

– Мы заинтересованы в том, чтобы стратегические документы, которые приняты, работали. Безусловно, мы возлагали большие надежды на программу социально-экономического развития Арктической зоны, потому что Россия руководствуется программным методом в управлении экономикой и именно в рамках программ формируются бюджеты. Конечно, как и любой субъект, мы надеялись, что нам будут выделены определенные финансовые ресурсы. Сегодня ситуация немножко другая, нужно вносить коррективы, но не отказываться от своих планов. Хотел бы это подчеркнуть.

Якутия входит в Дальневосточный регион. Часть требуемых средств мы рассчитываем получить по программе развития Дальнего Востока и Забайкальского региона. Когда в республику попадают средства на реализацию каких-либо других программ, мы их равномерно распределяем по всей территории, включая и арктические районы.

С учетом объявления Года Арктики мы разработали свою программу развития северных территорий республики, где заложили определенные расходы по поддержке арктических районов. Они связаны и со строительством социальных объектов, содержанием дорог. Строить круглогодичные дороги на севере невозможно, речь идет прежде всего о «зимниках». Мы расширяем строительство «зимников», чтобы населенные пункты были более доступными в осенне-зимний период. Есть сегодня и программа по поддержке малочисленных народов Севера. И здесь мы тоже получаем определенные средства из федерального бюджета. Словом, мы изыскиваем разные возможности, чтобы привлекать финансовые ресурсы и вкладывать их в арктические территории.

Что касается Арктики в целом, то госпрограмма определила арктические границы России. Думаю, что наличие стратегических документов поможет нам не только преодолеть нынешние трудности, но и создать определенные условия развития.

– Многие страны проявляют к Арктике геополитический интерес. Россия проводит широкомасштабное освоение Арктики, передовая роль в этом принадлежит Министерству обороны (21 октября на острове Врангеля состоялось торжественное открытие нового военного городка «Полярная звезда», в Якутии на Новосибирских островах строится аэродром и база военно-морского флота). Кого нам стоит опасаться? Что даст воинское присутствие в регионе?

– Мы не говорим об опасностях. Риски, конечно, есть: вы сами видите, что происходит сейчас на планете. Но риски возникают в первую очередь тогда, когда некоторые государства в одностороннем порядке пытаются устанавливать правила для всех стран мира. Поэтому мы обязаны создавать условия для уверенного развития Российской Федерации, в том числе укрепления ее обороноспособности. Если в геополитическом плане мы хотим вести более взвешенную политику в Арктике, то нам следует создавать условия для исключения любых возможных рисков. В советские годы на территории Якутии размещались военные силы, потом они очень существенно поредели. Сегодня военные возвращаются, и мы поддерживаем такую политику.

– В качестве главы председательствующего региона вы возглавляете один из институтов международного арктического сотрудничества – организацию «Северный Форум». Насколько работают инструменты дипломатии в Арктике? Есть ли с кем и о чем договариваться?

– Существует влиятельная международная организация Арктический совет. Двадцать лет назад она была создана для того, чтобы видеть развитие Арктики в глобальном контексте. Неправительственная организация «Северный форум» появилась еще раньше, но сегодня она переживает второе рождение. «Северный форум», являясь наблюдателем в Арктическом совете, много занимается гуманитарными вопросами. Эта политика, разумеется, связана с налаживанием более тесных межрегиональных связей циркумполярных стран.

Один из ключевых аспектов гуманитарного сотрудничества – поддержка коренных малочисленных народов Севера. Это не только российская проблема: и скандинавские страны, и Канада, и США заинтересованы, чтобы определенные особенности при развитии малочисленных народов были учтены в общегосударственной политике.

В Якутии проживает около 30 тысяч представителей малочисленных народов, которые, с учетом необратимых процессов глобализации, тоже испытывают некоторое напряжение, и нам крайне важно найти инструменты для их защиты. С этой точки зрения намного легче, когда международное сотрудничество осуществляется на региональном уровне, ведь мы получаем действенный обмен опытом – культурным, производственным, жизненным.

Согласитесь, условия проживания в Якутии отличаются от Краснодара. Зато мы живем в таких же условиях, как инупиаты на Аляске или саамы в Финляндии. Поэтому нам легче находить общий язык, точки соприкосновения, чтобы друг друга поддерживать, подсказывать, как дальше преодолевать многие трудности, влияющие на нашу жизнь.

– Какие у Якутии ожидания относительно развития транспортных перевозок по СМП? Рассматривается ли СМП как экспортное направление?

– Побережье Якутии – это одна треть Севморпути. Когда по Северному морскому пути ходят суда, они нуждаются в определенном сопровождении – техническом, метеорологическом, при необходимости – авиационном и т.д. Поэтому нужно, во что бы то ни стало, обеспечить инфраструктуру СМП, в том числе и в Якутии.

Кроме того, мы давно говорим о создании уникального меридионального транспортного коридора, который позволит значительно сократить путь между Азиатско-Тихоокеанским регионом и Европой. Железной дорогой можно вести грузы до Якутска, затем по реке Лене спускать их до Тикси, а дальше спокойно выходить на Севморпуть, минуя обход Камчатки и Чукотки. Такой маршрут сократит нынешнюю трассу, пролегающую через Берингов пролив, примерно, на 2700 миль. При этом мы, конечно, могли бы поставлять через Северный морской путь и колоссальные природные богатства, которые хранятся в недрах Якутии.

– Давайте немного поговорим о «санкционной войне». Насколько, по-вашему, она затронет Арктический регион. Тем более уже есть пример действия санкций: компания ExxonMobil отказалась сотрудничать с «Роснефтью».

– Санкции оборачиваются вопиющими крайностями. Например, мы два года договаривались со Всемирным банком о получении инвестиционного кредита с целью строительства в Якутии дошкольных образовательных учреждений для детей от 3 до 7 лет. Этот вопрос был проработан по всем требованиям Всемирного банка, мы приложили массу усилий, оставалось только принять решение о выделении средств, как вдруг наступило время санкций. И сейчас проект остановился. Наверное, можно согласиться с выдвижением санкций против политиков, экономические санкции в исключительных случаях тоже можно понять, но выступать против детей – это, с моей точки зрения, неправильно.

Что касается Арктики, то при всей своей суровости она очень нежная и хрупкая. Поэтому если уж мы запустили какие-то проекты по Арктике, то обязаны их продолжать. Ибо остановить легко, а вот возобновить и продолжить будет далеко не так просто. Исходя из этих соображений, на мой взгляд, никаких санкций в отношении Арктики быть не должно. Мы были уверены, что северные страны нас поддержат, но, к сожалению, даже такая страна, как Исландия, куда мы отправляемся на форум Arctic Circle, недавно присоединилась к этим санкциям. Возможно, речь идет просто о выкручивании рук. Допускаю, что Исландия не по своей воле пошла на такой шаг.

– Как Вы думаете, диалог в Исландии может быть затруднен из-за политической конъюнктуры?

– Очень надеюсь, что в решении проблем Арктики, особенно гуманитарных, нам удастся остаться в русле конструктивного сотрудничества.

– Ну и личный вопрос. Когда человек впервые попадает в Арктику, что его больше всего впечатляет?

– Ее бескрайние просторы.

– А холод?

– Я не могу так сказать, потому что живу в самом холодном месте мира – центральной Якутии. В Арктике бывает теплее.

Беседовала Марина Галкина, ИА «Восток России»